Африка: жизнь и работа на Черном континенте
Преподаватель из Иркутска пишет книгу о жизни и работе на одном из самых незнакомых для сибиряков континенте. Татьяна Линдгрент побывала в Ботсване, ЮАР, Замбии, Зимбабве, Мозамбике, Танзании, Кении
Иркутянка Татьяна Линдгрент — геолог по образованию, учитель по случайности, странник по судьбе — знала о Южной Африке больше, чем то, что написано в атласе. Но все равно представление о той стране, где ей предстояло провести целый год, имела весьма смутное. И когда самолет приземлился в аэропорту Кейптауна, она еще не подозревала, что ее африканский период будет длиною в несколько тысяч километров. Не предполагала иркутянка, что придется столкнуться с самым известным и самым загадочным племенем — масаи. Не загадывала услышать от новых учеников "здравствуйте" и "до свидания". Не представляла встречи с дикими зверями. Но все это было. Свои воспоминания Татьяна Михайловна зафиксирует в книге "Камни и алмазы, найденные на дорогах Африки".
Начиналось все 6 лет назад в Иркутске. Татьяна Михайлова работала учителем в вальдорфской школе. Там она и встретила Эрлинга Линдгрента (вальдорфского учителя из Швеции), который приехал в Иркутск, чтобы поделиться опытом с российскими коллегами. Татьяна немного знала английский, а Эрлинга нужно было кому-то кормить и знакомить с достопримечательностями нашего города. А потом были мучительные расставания и короткие встречи, длинные письма и бесконечные телефонные разговоры, приятные сюрпризы, которые Эрлинг умудрялся "организовывать", находясь на другом конце континента. И когда господин Линдгрент сообщил, что едет работать в Африку, сомнений в том, что Татьяна должна ехать с ним, практически не было. Вернее они, конечно, были, но желание быть вместе оказалось сильнее.
Вспоминая алмазные дороги
— Сегодня "ваша" Африка сильно отличается от той, которая была в воображении три года назад?
— Конечно. Если иностранцев попросить назвать понятия, ассоциирующиеся у них с Россией, то чаще всего это будут мороз, водка и Путин. Причем если последнее периодически меняется, то первые два остаются постоянными. Таковы стереотипы, которым мы все подвержены. Так и Африка — это жара, пустыни, жирафы, бананы... Но Африка, как и Россия, очень разная, и очень важно — видишь ты ее глазами туриста или глазами человека, который погружен в повседневную жизнь и идет нехожеными тропами. Обо всех людях, с которыми мы встречались на дорогах, о наших путешествиях я пишу в своей книге, которую назвала "Камни и алмазы, найденные на дорогах Африки".
Пока оформляются необходимые документы для поездки в Швецию, Татьяна использует каждую минуту свободного времени для того, чтобы собрать воедино свои дневники. Времени мало, потому что каждую минутку она старается посвятить своим родным: маме, дочкам и внукам-двойняшкам, которым недавно исполнилось по году. Татьяна говорит о том, что, только находясь в городе и занимаясь будничными делами, можно понять, как важно иногда намеренно лишить себя этого, чтобы успеть увидеть, записать, зарисовать то, без чего наша жизнь поверхностна, слишком материальна и пуста. Эти три года — в рукописных дневниках, фотографиях, многочисленных рисунках. В иркутской школе теперь хранятся сухие плоды диковинных деревьев, огромных размеров семена и совершенно фантастические ракушки. Татьяна специально собирала на берегу сломанные раковины, чтобы можно было увидеть, как идеально бывает закручена внутри спираль. В музыкальном классе — большой барабан и разные трещалки и шумелки: если все соединить, получится настоящий африканский оркестр. Татьяна побывала во всех старших классах и рассказала детям о материке, который они с таким усердием рисуют на уроке географии. Возможно, когда-нибудь очередной класс школы поедет учиться не во Фрайбург, как сейчас, а в далекую африканскую вальдорфскую школу.
Бело-черный мир ЮАР
— Первый год мы работали в ЮАР. В стране, про которую нам известно, что апартеид там был уничтожен в 80-х годах прошлого века, белые и черные имеют равные права. На самом деле все совсем не так. Последствия рабства и неравноправие, которые были основой социальных отношений в течение столетий, не исчезнут тут же после принятия закона. Должно смениться не одно поколение жителей страны, прежде чем равноправные отношения людей с разным цветом кожи станут естественными.
А пока белые все еще хозяева жизни. Города окружены бедными поселениями, из которых в пять утра в сторону города тянутся вереницы черных людей, они идут на работу в дома белых — эти дома окружены колючей проволокой и хорошо охраняются; они направляются на предприятия, которые принадлежат белым, где черные люди выполняют черную работу. Если присмотреться, то в городах черные и белые люди ходят по разным тротуарам, они вхожи в разные магазины и кафе.
Государственные школы по-прежнему разные для белых (престижные) и черных (много человек в классе, практически ликбез) детей. Мы работали первый год в школе, где классы смешанные. Но там всем руководили белые учителя. Мне, например, было не по себе, когда в некоторых домах я видела фото предков хозяев, вальяжно расположившихся на туше убитого льва или слона. Есть в этом что-то надменно-колонизаторское. Эти люди приезжали в Африку, чтобы использовать ее дешевую рабочую силу, природные ресурсы и богатеть. Но были и те, кто приезжал в далекую страну с определенной миссией — как немецкий профессор Гржимек, организовавший в Танзании парк Серенгети, всю свою жизнь посвятивший наблюдению за дикими животными Африки в естественной для них среде обитания и написавший множество книг, известных всему миру. Это был действительно заповедный уголок.
Сегодня грустно видеть, как люди пытаются окультурить эти места, сделать их привлекательными для туристов, а значит — удобными. Появляются отели. При этом теряется самое важное, что было ценно, — естественность. Эти люди приезжали в Африку, чтобы отдавать свои знания, силы, душевное тепло. Они и сейчас незаметны, у них нет шикарных домов, они не делают здесь бизнес. Есть о чем подумать. Возможно, сказывается мое советское воспитание, но я не могла спокойно реагировать, когда мне постоянно кланялись и прислуживали, а это у местных жителей в крови. Мне показалось, что даже в воздухе какое-то напряжение.
Совсем другое ощущение мы испытали, когда посетили высокогорное маленькое государство Лесото. Там нет белых, по сравнению с ЮАР очень низкий уровень жизни, сюда еще не проникла американская или европейская культура. Бедное независимое государство. Но местные жители даже ходят как-то по-другому — у них прямой, неподобострастный взгляд. Свобода, конечно, чего-то стоит.
За время работы в ЮАР мы съездили в Намибию. Она просто покорила меня своими просторами, это такой рай для художников: удивительный цвет и тишина. Здесь нужно стоять на коленях и молиться: пространство и красота.
Увидеть настоящую Африку
— Что же было после работы в ЮАР?
— Мы думали о том, стоит ли оставаться в Африке. У Эрлинга были знакомые в кенийской школе. Туда нас и пригласили работать. Мы решили отправиться не на самолете, а на машине, причем выбирали по карте маршрут, не совпадающий с популярными туристическими тропами. Нам хотелось проехать дикими местами и увидеть настоящую Африку. Дома расстелили огромную карту и досконально изучили маршрут. Мысленно мы уже фактически проехали этот путь. Но самое-то интересное произошло в пути: оказалось, что уже нет некоторых дорог, обозначенных на карте, давно исчез тот или иной мотель, а уж про заправочные станции и говорить нечего.
Для этой поездки мы купили удобную и, главное, выносливую машину, переоборудовали ее немного. Кое-кто нас отговаривал: путешествие могло быть опасным. Выбор средства защиты стал предметом нашего спора. Эрлинг хотел приобрести какое-нибудь оружие, я же считаю, что это плохо. В критической ситуации вряд ли успеешь им воспользоваться, а оружие само по себе притягивает опасность. В результате муж купил мачете (очень острый и длинный нож) и успокоился. Но за все время нашего путешествия мы не встретили опасности, о которой нас предупреждали. Напротив, очень многие совершенно бесплатно помогали нам в трудных ситуациях. Интересно, что существует некоторая солидарность, что ли, среди белых на континенте. Если тебе на дороге встречается белый человек, ты всегда можешь рассчитывать на его помощь. Местные жители тоже помогают, но только за деньги. (Для меня, кстати, большая проблема, как называть черное население Африки: любое слово либо некорректно, либо неточно.) Мы встретились с европейцами, предки которых когда-то поселились на небольших фермах, начали приспосабливать под себя окружающую местность (не наоборот!), построили дома, нарожали детей, организовали школы, теперь здесь живут их потомки. Об этих встречах я пишу в своей книге. В общем, если учесть все неожиданности, подстерегавшие нас в дороге, путешествие получилось сложным. Но, мне кажется, всем полезно пережить такое, пройти через испытания. Я называю это паломничеством. Едешь и не знаешь, что будет с тобой через час, какая встреча ждет тебя, нет никакого плана, кроме конечной цели. Выживаешь, знакомишься с людьми — это отнимает, конечно, массу энергии, но это очень важно.
— Каким же был ваш путь?
— Наш путь лежал через семь стран. И как только мы выехали из ЮАР и попали в Ботсвану, были поражены увиденным. В ЮАР все-таки достаточно цивилизованно, обустроено европейцами. А тут совершенно дикая природа, животные обитают в привычной для них среде, живут своей жизнью, а туристы могут издали наблюдать за ними. Едешь по дороге, и вдруг впереди появляется слон, идет себе по своим делам. Печалит то, что и сюда постепенно начинает проникать коммерция и в стране понимают, что природу нужно продавать. Так, например, чтобы увидеть фламинго у Содовых озер (Кения), нужно заплатить. Мы же путешествовали в режиме жесткой экономии, в основном тратились на бензин. От чего-то приходилось отказываться — от подъема на Килиманджаро, например. Очень дорого. Но интересно, что, где бы мы ни остановились, даже в самом диком месте, тут же возникали откуда-то местные жители, смотрели, как мы готовим еду, рассматривали наши вещи. Многие водоемы (с малой и стоячей водой), которые встречали мы на своем пути, заражены бильгарцией. Это такие маленькие черви, которые незаметно проникают под кожу, затем через кровь во внутренние органы. Сразу и не заметишь, но постепенно человек слабеет и... В общем, жуть.
Эрлинг, как человек, выросший у воды, норовил окунуться в каждую лужу. Так, в Малави мы с удовольствием долго плавали в озере, нас заверили, что там чистейшая вода и купаться совершенно безопасно, а назавтра мы увидели, как по воде спокойненько плывет огромный крокодил. Таких случаев было много. Нередко животные располагались возле нашей палатки и нам приходилось сидеть в ней и ждать, пока они соизволят уйти.
Незабываемые впечатления производит водопад Виктория. Он находится у пересечения четырех государств, на границе Замбии и Зимбабве. Это действительно "гремящий дым", а в переводе с одного из местных языков он еще означает "место радуги". В Замбии очень дорогой бензин, в Малави озеро Ньяса очень похоже на Байкал, а в Мозамбике уверены, что их родной язык — португальский. В общем, каждый раз, когда я начинаю рассказывать о своем путешествии, я понимаю, что пересказываю свой дневник.
На родительское собрание папа приходит с копьем
— Школа в Кении отличалась от той, что была в ЮАР?
— Да, очень. Во-первых, там учились только черные дети. И учителя тоже черные. Если же были такие, как мы, то это приглашенные на время, по контракту. Это школа-интернат. О своих впечатлениях от работы в школах я рассказывала своим коллегам в Иркутске. Читателям же газеты, думаю, будет интересно, что в этой кенийской школе половина учеников — дети масаи. Их можно отличить по характерному клейму на щеке. Родители спокойно отдают детей в школу, потому что обучение там бесплатное (все школы содержат западные спонсоры), в школе светло и чисто, хорошо кормят — для бедных масаи это важно. При этом они совершенно не интересуются, чему учат их детей. Приходят на родительские собрания в традиционных одеждах, с копьями, с удовольствием поют и танцуют. Мне также пришлось работать в школе для взрослых, где их учат читать и писать. Иногда мне казалось, что они настолько прекрасны, естественны, настолько растворены в окружающей их природе, что все это образование им только вредит. По крайней мере, когда ты вторгаешься в их мир со своим желанием обучать, делать это нужно очень осторожно, ненавязчиво, учитывая их особенности. Настойчивым навязыванием своих представлений можно, на мой взгляд, только навредить.
Дети очень открытые, добрые и благодарные. И когда на последней школьной линейке вся школа по-русски сказала мне сначала "доброе утро", а потом "до свидания", у меня потекли слезы. В конце концов, что такое наше образование? Это встречи и то, что есть внутри у каждого, чем он готов поделиться с другими. Из этого вырастает наша сущность.
Впереди — Швеция и Средиземное море
Африканский период в жизни Татьяны Линдгрент закончился. Она говорит о том, что впечатлений было так много, что сейчас нужно время, чтобы все осмыслить, выдохнуть. Ее муж вернулся в Африку спустя 30 лет (когда-то по молодости он уже путешествовал по ней), теперь привез туда Татьяну. Сегодня он готовит к выходу в море свою яхту, которая стоит у причала в городе Кальмар (Швеция), и планирует отправиться на ней к Средиземному морю. Татьяну ждет шведский язык, возможно — работа в шведской вальдорфской школе мужа, новые встречи, новые впечатления. Татьяна хотела бы приезжать в Иркутск нянчиться с внуками и заниматься географией с детьми в школе. А самое главное, в планах — возвращение в Африку. Семья Линдгрент даже уже присмотрела школу для работы где-то в Уганде. Впереди опять неизвестность. Но в одном Татьяна убеждена наверняка: самое интересное, что ждет ее на новых дорогах, это люди. Ей почему-то встречаются только хорошие...
Города окружены поселениями, из которых в пять утра в сторону города тянутся вереницы черных людей. Они идут на работу в дома белых.
Лесото — бедное независимое государство, но местные жители даже ходят как-то по-другому, у них прямой и неподобострастный взгляд.
Для меня большая проблема — как называть черное население Африки. Любое слово либо некорректно, либо неточно.
Масаи совершенно не интересуются, чему учат их детей. Приходят на родительские собрания в традиционных одеждах, с копьями, с удовольствием поют и танцуют.
Справка
Африка — материк, который уступает по величине только Евразии. Здесь находится всем известная пустыня Сахара. Средняя температура в Африке обычно не ниже 8 градусов. Осадков больше всего выпадает в бассейне реки Конго (до 3000 мм), а минимум (менее 300 мм) наблюдается в пустыне Сахара.
Площадь - 30 51 тыс. кв. км. Максимальные расстояния: север — юг — 8047 км, восток — запад — 7564 км. Береговая линия — 36 888 км. Самая высокая точка — 5895 м (гора Килиманджаро). Самая низкая точка — 153 м ниже уровня моря (озеро Ассаль). Население — более 700 млн чел. Средняя плотность населения — 23 чел/кв. км. Количество независимых государств — 53.
Крупные реки Африки: Нил (с Кагерой) - 6671 км, Конго (Заир) - 4370 км, Нигер (4160 км), Замбези (2660 км), Оранжевая (1860 км), Окаванго (Кубанго) - 1800 км, Лимпопо (1600 км).
Крупные озера: Виктория (69 000 кв. км); Танганьика (34 000 кв. км), Ньяса (30 800 кв. км); Чад (16 600 кв. км).
Африку пересекают Северный и Южный тропики. Летом экваториальные муссоны приносят обильные осадки, а зимой — сухую и жаркую погоду.
Из растительности в Африке распространены вечнозеленые экваториальные леса. Встречаются фикусы, пальмы, древовидные папоротники, эбеновое дерево, баобаб. Почва в Африке изменяется от красной ферралитной до красно-бурой.
Из птиц можно встретить птиц-носорогов, страусов, ткачиков,венценосных журавлей, птицу-секретаря, марабу, стервятников и т. д.
Среди беспозвоночных распространены лягушки, змеи (питоны, мамбы), в реках водятся крокодилы.
В Африке много копытных животных, таких как жирафы, буйволы, антилопы, зебры.
Из гигантов следует отметить носорогов и слонов; есть хищники — львы, гиены, гепарды, шакалы. Много обезьян.
Инна Брянская, специально для "Копейки". Фото из архива Татьяны Линдгрент
На фото справа:
Мозамбик. Татьяна Линдгрент на берегу Индийского океана
В ЮАР педагоги обрели новых знакомых. Справа - Эрлинг
странно, я может как-то не по-русски объясняюсь... но мне кажется я об этом не говорила -это первое.... даже как-то не хочется об этом говорить с людьми, которые переварачивают все сказанное мное и воспринимают как хотят. все видеть для себя ту реальность, которую хотят видеть...
