Эксперт, #45 (445) от 29 ноября 2004 РУССКИЙ БИЗНЕС 

Несовершеннолетний жених и порочная невеста

Елена Рыцарева, Дмитрий Сиваков

Совсем не очевидно, что российские инвестиции в Африку - это хорошо. Ведь это прямой вывоз капитала. А вывоз капитала с целью разработки африканских месторождений странен, ведь у нас вроде как и своих хватает.

Манит же нас Африка дешевизной проектов. Но, попав туда, придется мириться с нестабильной политической обстановкой, отсутствием или неработоспособностью финансовой системы, засильем неадекватных племенных князьков, угрозой гражданских войн, вооруженных мятежей, революций, голодных бунтов, национализации, экспроприации и т. д. и т. п. В сравнении с этим набором даже период дикого накопления капитала в России в 1990-1993 годах покажется милой и дружелюбной игрой с предсказуемым результатом. Если бы все эти риски были лишь пустой болтовней, транснациональный капитал западного происхождения уже давно обжил бы африканские пустоши. Однако, кроме ЮАР, ни одна другая страна не может похвастаться серьезным присутствием крупного западного капитала на своей земле. Впрочем, российские бизнесмены умеют работать в условиях высоких политических рисков, в каком-то смысле это их конкурентное преимущество. Скажем, опыт взаимодействия с российскими губернаторами может помочь в налаживании долгосрочных контактов с африканскими царьками. Но даже в чисто человеческом плане россиянам в Африке, прямо скажем, неуютно. Нам как-то довелось услышать рассказ о буднях среднего российского предпринимателя - владельца небольшой золотодобывающей компании в верховьях Нигера. Одна местная работница намывает там пол-унции в день, таких у него не одна сотня, и даже с поправкой на плату местному черному управляющему и местным скупщикам-мафиози в год у него остается немало. Тем более что золото все время дорожает. Но бизнес его не радует - в тени огромного ранчо ему абсолютно нечего делать. Оперативно управлять бизнесом невозможно - этим могут заниматься только свои, черные; погонять по пустыне на джипе тоже проблематично - повсюду торчат твердые как камень термитники, если случайно наедешь - останешься без подвески. Даже простые радости с местными проститутками недоступны - все представительницы древнейшей профессии как одна больны СПИДом. А если вспомнить еще об отвратительном климате, плохой воде...

Большинство инвестиционных африканских проектов связаны с добычей и первичной переработкой сырья. Но кавалерийский наскок на кладовые Африки со стороны презревших бытовые трудности российских бизнесменов невозможен. До сих пор добыча сырья выстраивалась в России в вертикально интегрированные схемы, связанные с конечной продажей стали и цветных металлов. Эта интеграция - основа высочайшей конкурентоспособности наших металлургов на мировом рынке по цене производимого металла. Нам не раз приходилось слышать сетования наших бизнесменов на то, что геологи не могут найти хорошее новое месторождение той или иной руды. Но вряд ли дело здесь в геологах - у нас в России фактически нет горнодобывающего бизнеса, который в состоянии сам освоить новые крупные месторождения полезных ископаемых. Создавать такой бизнес сразу же в Африке - сверхрискованная дикость.

Конечно, есть и исключения. Единственная компания в России, которая делает бизнес на разработке крупных месторождений полезных ископаемых, - "Алроса". Ее опыт уникален, поэтому ее появление с инвестициями в Африке, Южной Америке, да хоть в Антарктиде, вполне закономерно. Есть еще опыт нескольких компаний, ведущих разработку небольших новых месторождений золота. Особенность таких проектов - относительно невысокие капитальные затраты и хорошие сроки окупаемости (цена золота сейчас высока). Наконец, вполне логичным выглядят и инвестиции в разработку в Африке тех полезных ископаемых, которые либо у нас отсутствуют, либо их запасы малы. Например, у нас мало бокситов, поэтому скупка в Африке бокситовых месторождений, рудников и глиноземных комбинатов "Русским алюминием" и СУАЛом - тоже вполне оправданная стратегия.

Все прочие инвестиции в основные фонды африканских стран пока выглядят преждевременными, рискованными и экономически неоправданными. Может, Африка - это и невеста на выданье, только наш капитал к свадьбе еще не готов. Если она и должна стать основой глобализации российского бизнеса и альтернативной ресурсной базой, то не сейчас, а лишь по мере взросления "жениха" и избавлению "невесты" от присущих ей пороков.

В ответ на стремление вывести наиболее ликвидные активы GF в отдельную компанию "Норникель" как крупнейший акционер Gold Fields поддержал предложение о недружественном поглощении GF другой южноафриканской компанией - Harmony Gold. Менеджмент GF выступил против сделки и привлек на свою сторону других крупных акционеров. Поскольку своих представителей в совете директоров GF у "Норникеля" нет, российская компания оказалась в сложном положении. Выход, который может устроить стороны, нашли менеджеры GF: они предложили обратно выкупить акции своей компании за 2 млрд долларов. В таком случае "Норникель" за полгода заработает около 800 млн долларов и с честью выйдет из сделки. Вероятно, с тем, чтобы снова вложить полученные деньги в африканские проекты. Вот только вопрос: где Gold Fields, балансирующая на грани рентабельности, найдет 2 млрд на выкуп своих акций?

Тем временем в конце июля стало известно об открытии подразделения "Реновы" в ЮАР. Новая структура, получившая названия Renova Investment, была создана, по словам представителей Виктора Вексельберга, для управления проектами в горнорудной и металлургической промышленности юга Африки. В ноябре "Ренова" заключила предварительное соглашение о разработке месторождения марганца в пустыне Калахари. Возможно также, что одним из объектов интереса "Реновы" является южноафриканская компания Lonmin (третье место в мире по добыче платины). Скорее всего, вопросы взаимоотношений с Lonmin будет решать теперь новый президент СУАЛ-холдинга южноафриканец Брайан Гилбертсон, который ранее был советником совета директоров Lonmin. Напомним, что еще в январе 2003 года было достигнуто соглашение об объединении активов СУАЛа и британской инвестиционной компании Fleming Family and Partners (FF&P). Большинство активов FF&P как раз сосредоточено в Тропической Африке (например, добыча тантала в Мозамбике). По имеющимся данным, объединения пока не произошло, но от самой идеи партнеры не отказались.

Зачем больше

Таким образом, согласно планам только четырех компаний - "Русала", "Норникеля", "Алросы" и "Реновы", в ближайшие пять лет инвестиции российских компаний в сырьевую промышленность Тропической Африки составят не менее 5 млрд долларов. Масштабы российских экономических связей с этим регионом уже сейчас приближаются к советским (по крайней мере, в финансовом выражении). Причем в отличие от советского периода Россия извлекает из сотрудничества не политические, а экономические дивиденды.

Советская экономическая стратегия за рубежом заключалась в том, чтобы проводить разведку месторождений, но не разрабатывать их. Например, включение африканского золота и алмазов в мировую социалистическую экономику не имело смысла, поэтому политика СССР заключалась прежде всего в том, "чтоб другим не досталось". Единственное, пожалуй, исключение - добывавшиеся в Гвинее бокситы, которые были необходимы советской алюминиевой промышленности (значит, были нужны ВПК). Еще одним исключением могли стать месторождения Медного пояса в Конго и Замбии, но получить доступ к ним Советскому Союзу не удалось.

Сегодня ситуация иная. Российские добывающие компании включены в "мировую капиталистическую систему", и им необходима сырьевая база за рубежом. Стать сильным и независимым игроком в пределах одной страны теперь невозможно. Канада, Австралия и ЮАР давно пошли по пути создания транстерриториальных добывающих компаний. Сейчас их примеру пытаются следовать Норвегия, Малайзия, отчасти Бразилия, Саудовская Аравия, ОАЭ и Иран. Должны пойти по этому пути и российские компании, прежде всего частные. России выгодно постепенно выводить добычу за географические пределы России и концентрироваться на производстве внутри страны оборудования и технологий для добычи ресурсов.

База для реанимации машиностроения

Африка - удобный рынок для технологического оборудования отечественного производства. В этом смысле покупка, скажем, "Норильским никелем" южноафриканской компании Gold Fields - это хорошо, но не очень. Гораздо более перспективными будут прямые инвестиции в месторождения, в создание обогатительных комбинатов "на ровном месте".

Африканские рынки оборудования по структуре схожи с российским и рынками постсоветских стран. Опыт производителей показывает, что если какое-либо оборудование продается в России, то следующим после СНГ направлением экспорта для него становится именно Африка. И дело не только в том, что какое-то оборудование было поставлено СССР, а местные специалисты прошли подготовку в Союзе. Скорее, речь идет о конкурентной среде, отсутствии местных производителей, ценовых параметрах. По нашим оценкам, в настоящий момент 70-80% российского гражданского экспорта в Африку - это именно продукция машиностроения. Причем, как показывает анализ внешнеторговой статистики, ее экспорт находится в обратной зависимости от общей динамики российского экспорта.

Причина этой закономерности такова: когда цены на сырье растут, растут и экспортные доходы крупнейших российских корпораций, они загружают заказами производственные мощности машиностроителей, и поставки на периферийные африканские рынки сокращаются. Когда же экспортные доходы сырьевых компаний не позволяют им покупать все, что производится в России, оборудование по остаточному принципу сбывается в развивающиеся страны. Такую ситуацию трудно назвать нормальной. В долгосрочной перспективе приход российского капитала в добывающую промышленность Африки должен создать устойчивый спрос на российское оборудование

"Независимая газета № 77 (2387) от 28.04.2001

РФ проявляет небывалый интерес к черному континенту

Дмитрий Поликанов

ЗА ПОСЛЕДНИЕ полтора месяца Москву посетили четыре руководителя африканских стран (Алжир, Нигерия, Габон, Египет). Подобная внешнеполитическая активность в отношениях с Африканским континентом не была характерна для прежней кремлевской администрации, однако вполне соответствует дипломатическому курсу президента Путина и общемировым тенденциям.

Несмотря на периферийное положение Африки в системе международных отношений и глобальной экономики, можно отметить некоторую стабилизацию интереса мирового сообщества к проблемам региона в конце 90-х годов. Это отразилось в принятии ряда основополагающих документов ООН, в подходах великих держав, обладающих постоянным членством в Совете Безопасности. При этом основными вопросами, на которых сосредоточивается внимание мирового сообщества в отношениях с Африкой, стали вопросы долгового бремени, региональной безопасности и борьбы с эпидемией СПИДа.

В этих условиях возникает положительная тенденция на активизацию российско-африканского диалога и открываются новые возможности для сотрудничества РФ с государствами континента главным образом за счет восстановления связей, наработанных Советским Союзом. Москва намерена способствовать интеграционным процессам в Африке, учитывая растущую роль экономических и политических объединений, совершенствовать механизмы сотрудничества в области урегулирования конфликтов. Россия планирует подключиться к многосторонним экономическим проектам, принимая во внимание перспективность африканского рынка для российских товаропроизводителей и возможность освоения значительных средств, выделяемых международными финансовыми институтами на масштабные проекты развития инфраструктуры. Не последнюю роль играют и вопросы военно-технического сотрудничества.

Характеризуя развитие российско-африканских отношений на современном этапе, можно отметить несколько важных факторов. Во-первых, это проявление интереса к Африке со стороны высшего руководства страны, что выражается в планировании практически первого в истории СССР и России визита главы государства в Тропическую Африку. Беспрецедентным является и количество африканских высокопоставленных лиц, посетивших Москву за последнее время. Во-вторых, в течение прошлого года произошла значительная смена африканского дипломатического корпуса в Москве, что отражает динамизм и заинтересованность стран Африки в обновлении и активизации отношений с Россией. В-третьих, произошли частичные изменения в круге проблем, обсуждаемых в ходе внешнеполитических консультаций и визитов. Помимо традиционных вопросов укрепления роли ООН, содействия становлению многополярного мира и урегулирования региональных конфликтов в повестку дня были добавлены проблемы борьбы с международным терроризмом и наркоторговлей, экологии и обеспечения безопасности российских граждан в странах Африки, что стало особенно актуально после захвата российских летчиков в Анголе и моряков в Сомали.

Изменения претерпевает и география российско-африканского сотрудничества. По-прежнему приоритетными остаются отношения с Северной Африкой (Египет, Ливия, Алжир, Марокко) главным образом за счет контактов относительно ближневосточного урегулирования и прекращения поддержки чеченских сепаратистов. Кроме того, традиционно поддерживаются стабильные связи с Анголой, Намибией и ЮАР - основными партнерами России в Тропической Африке. В 2001 г. Россия предприняла попытку создать опору своего влияния в Западной Африке, используя для этого сложившийся центр силы - Нигерию, а также такое довольно развитое государство региона, как Габон.

Активизируются контакты в области миротворчества и гуманитарных операций. В частности, в конце прошлого года российский контингент был направлен для участия в миссии ООН в Сьерра-Леоне. Москва использует и механизм санкций, присоединившись к эмбарго на поставки оружия в Эфиопию и Эритрею (несмотря на явное несоответствие данного решения интересам российских экспортеров вооружений), к эмбарго на "конфликтные" алмазы Сьерра-Леоне и Либерии.

Таким образом, российско-африканские отношения имеют реальные шансы для вступления в новую фазу и интенсификации политического диалога и экономических контактов.

Сможет ли Россия снова завоевать Африку

http://www.agentura.ru/experts/solodovnikov/